ПЕСНЯ ДУШИ

Когда вы отправитесь в Воскеван, первое, что вы увидите, это знак «Территория под наблюдением». Чтобы облегчить свое беспокойство, подойдите к группе детей, играющих на улице, остановитесь, послушайте их пронзительные голоса, беззаботный смех и спросите, кем они будут, когда вырастут. Мальчики скажут «солдат», девочки — «врач» и добавят, чтобы лечит раненых солдат. И если после всего этого в вашем сердце осталась хоть капля страха, оглянитесь вокруг. И признайтесь себе, что небо имеет именно такой образ.

На склоне зеленых высоких холмов раскинувшееся среди деревьев и цветов здание приведет вас к белой церкви с ее извилистыми улочками. И если кто-то с улыбкой скажет, что с этой высоты молитвы быстрее доходят до Господа, поверьте ему. Входя в храм, оставьте вовне все свои страхи, сомнения и сомнения, поверьте, что Бог дал вам это чудо с каменным лицом не как испытание, а как благодать.

Есть дом на окраине села, рядом с лесом. Если посмотреть с балкона, то перед вашим взором откроется панорама села во всей красе: леса, долина и огромный крест, который виден со всех сторон села.

«Когда я был маленьким, лес пел по ночам», — говорю я молодой женщине – Кнарик. Два дня назад ее единственного сына Армана призвали в армию, и я думала, что женщина если не грустит, то как минимум хмурится, но она весело улыбается.

«Лес еще поет, — говорит он, — я не родилась в Воскеване, но песня леса близка моей душе».

Когда я впервые приехала к Воскеван, мы с Адамом были помолвлены. Семья Адама была большой. Бабушка Адама, родители, сестра и брат, я тоже присоединилась к ним, нас стало 7 человек, потом родились мои дети: дочь Аспрам и сын Арман.

Бабо был душой нашей семьи. До конца половник никому не уступала. Она готовила очень вкусно. Я из Цахкадзора и многие блюда из Тавуша впервые попробовала из рук бабо: кончол, крапиву с яйцом… Мой муж говорит, что он не ел вкусной еды с тех пор, как умер бабо. Бабо была раствором любви нашей семьи. Утром мы все вместе позавтракали, потом я, свекор и свекровь шли в школу. Свекор преподавал историю, я преподавала армянский язык, армянскую литературу и историю армянской церкви, свекровь была школьным библиотекарем.

…У нас был скот: коровы, овцы, свиньи, куры… Большой сад, где не было фруктов. Мы работали целыми днями и никогда не уставали, потому что в нашей семье царили любовь, мир, взаимопонимание, мечты.

Каждый, кто хоть раз заходил к нам в дом, обязательно видел большую фотографию брата моего мужа Армана. Он погиб в возрасте 19 лет, защищая границу своей родины. Моя свекровь Джемма — улыбчивая, светлая женщина. Когда мы только что поженились, я была удивлена, увидев, как моя свекровь каждое утро ставит подушку на солнце. Однажды я спросила. Она сказал: я рассказываю о своем горе только подушке. Я была потрясена. Какое у тебя должно быть большое сердце, как ты должен любить своих родных, чтобы ночью мочить подушку слезами, а утром улыбаться всем с добрым утром.

Мы назвали моего сына в честь его умершего дяди. Он был маленьким мальчиком, когда впервые спросил о своем дяде. Я рассказала. Впервые мой сын услышал слово Родина. Затем между двумя Арманами началась необыкновенная «близость». Мой сын как пазл собирал образ своего дяди. Он был воспитан с этим образом. Как и его дядя, он любил оружие. Он готовился к армии. Он был активным участником группы «Искусство остаться в живых» и стал командиром взвода.

Однажды, когда они, как обычно, стреляли, Арман, школьник, был на балконе. Он записал звуки выстрелов, потом дедушка выслушал и сказал, что за оружие было использовано. Внезапно мой сын вбежал внутрь и, указывая на свое плечо, сказал, что почувствовал сильный удар и боль. Снаружи ничего не было видно, но мой сын становился все сильнее и слабее от момента к моменту. Мы быстро отвезли его в больницу. Выяснилось, что пуля снайпера пробила плечо, пробила легкое и осталась в спине. Врачи спасли жизнь моему сыну. После этого случая я боялась возвращаться в село, но когда предложила сыну переехать в Ереван, он сказал: никто, никакое оружие, никакая сила не могут лишить меня права жить в родном селе. И он пошел домой. Казалось, что после этого случая ему следует бояться, но он стал смелее, больше полюбил свою деревню.

Он убедил всех врачей военного комиссариата, что здоров. Если бы вы могли видеть моего сына, вы бы поняли, почему в моем сердце нет ни капли беспокойства. Его энтузиазм, радость, воодушевление настолько велики, что сокрушают все мои страхи. Я танцевала больше всех на армейской вечеринке Армана. Два дня в воинской части. Если вы послушаете наш телефонный разговор, то подумаете, что он звонит из загородного дома. Я не имею права грустить, когда мой сын счастлив. Я говорю себе, ты мать солдата, ты должна оставаться сильной.

Панорама пограничного Воскевана с балкона дома Оганянов настолько умиротворяющая и красивая, что не верится, что этот покой когда-либо нарушался, и даже сидеть на балконе собственного дома было опасно. В этих стенах жизнь идет своим чередом. Бабо больше нет. Мать Армана Оганяна, погибшего, защищая рубежи Родины, сейчас бабушка Армана Оганяна, военнослужащего национальной армии, и когда ее внук звонит из воинской части, ее душа наполняется радостью. В воздухе витает какая-то необъяснимая гордость, которая переполняет вас. …И вы невольно забываете желтый плакат на въезде в деревню, который предупреждал вас, что местность находится под наблюдением. В этот момент вы слышите песню леса. Это песня души воскеванца, которую вы больше нигде не найдете.

ГАЯНЕ  ПОГОСЯН