ДАВИТ НЕ ОТСУТСТВУЕТ…

Отрывок из рассказа Давита Сарапяна (Дэв) “Хобби”

Я искал глазами пустой подъезд, но подъезд поблизости не оказалось, ибо мы находились в подвале школы, оборудованном под танцевальный зал. Я всегда ищу глазами подъезд, когда мне бывает вдруг очень обидно и хочется разреветься. Этому Леня меня научил. Он вообще многому меня научил. Плавать, стрелять в тире из духового ружья, даже драться. Помню, как отрабатывал удар правой в челюсть и не на чьем-то, а именно на его челюсти. Однажды он застал меня ревущим, после чего имел со мной серьезный разговор. Леня сказал, что я мужчина, а мужчины не должны плакать, но если уж очень хочется, то надо в срочном порядке найти пустой подъезд, спрятаться там, по-быстрому отреветься, вытереть физиономию и снова, как ни в чем не бывало, выйти в люди. С тех пор я в трудные моменты всегда вспоминаю Леню и ищу подъезд. Обычно подъезда рядом не оказывается, так что плакать приходится про себя. Это даже удобнее…

Отрывок из рассказа «Хобби», Давид Сарапян (Дэв)

Принято о героях говорить, что они приходят в этот мир, когда в них нуждаются, появляются в судьбоносный для народа момент. А потом? Да, герои бессмертны, но их посмертная судьба бывает разной: имя одного всегда на устах людей, а память других постепенно угасает. И кто бы мог подумать, что Давит Сарапян может быть из последних?

Эвелина Мелкумян написала книгу о Давите: “Дэв: жизнь, произведение, борьба”.

– Деревня Тох была родной деревней Дэва, и ее освобождение связано с его именем – рассказывает Эвелина, – однако тут ничего, напоминающего Давита, не увидишь, даже не упомянули его имя в день освобождения села… Почему? Все началось со смерти его единственного родственника, матери, академика Эммы Саргсян. Она завещала свою трехкомнатную квартиру (по соседству с Домом радио) шестерым боевым товарищам Дэва, надеясь, что она превратиться в музей, отдала им все его фотографии, вещи, рассказы, произведения. Однако квартира была продана, а архив – утерян. Спаслось то, что я взяла для подготовки этой книги.

Другим ударом по памяти героя был перенос рассказывающего о нем таблички у входа в школу Дзержинского в кабинет НВП.

Но я не верила, что история Давита может иметь такую грустную концовку. И вдруг я узнала, что один из студентов Театрального института снял фильм о Давите, защитил дипломную работу, а девушки по имени Анна и Наринэ открыли страничку именем Давита в ФБ, организовывают обсуждения его произведений…

Давит продолжает жить благодаря тем, которые его не видели, не знали, о нем знают только из книг или статей.

Давит не отсутствует.
Скоро будет его 50-летие…

Шушан Степанян