Ай зинвор

СИМВОЛ НАШИХ НОВЕЙШИХ ПОБЕД

Вспоминает Айк Тер-Тадевосян, сын генерал-майора Аркадия Тер-Тадевосяна.
… Вот фотографии. Здесь, под обложкой, а не в альбоме, есть фотография. Каджик – водитель моего отца. Сначала я не понимал, почему он не поместил это в альбом. Tеперь я понимаю. Каджик – особенный человек. Мой отец очень любил его. Была такая история о Каджике. Мой отец и Феликс Гзогян, возвращающийся в Срхавенд-Кичан на машине после удачного боя, Каджик едет так быстро, что Феликс Гзогян шутливо замечает:”Вы молоды, выдержите, где-то останови”. Они останавливаются. Когда они снова собираются уезжать, отец вызывает Каджика и Гзогяна к машине, показывает мину всего в сантиметрах от колеса машины. Каджик вовремя остановил машину. Отец с любовью смотрит на Каджика и говорит:”Каджик, а знаешь, почему я тебя люблю?”. “Нет, Аркадий Иванович”. “Потому что в тебе есть Бог…”.
Это была очень сложная и непростая ситуация. Мука также стала стратегическим сырьем. Они попросили моего отца из больницы, что им нужна мука для выпечки хлеба для раненых. Они голодны. Отец подумал и решил, что делать. Он написал в необходимой экипировке для военной операции: “Столько пуль, столько снарядов, столько топлива и столько муки”. Когда они спросили, какое отношение мука имеет к этому списку, он сказал: “Для выполнения особого тактического задания”. Когда их отправили в Арцах на вертолете, азербайджанцы обстреляли вертолет и проткнули мешки с мукой. В другом месте оно начало падать, как белое облако. Среди азербайджанцев была серьезная паника по поводу применения армянами химического оружия.
Он был очень связан с Юрой Оганесяном. Когда отец рассказывал мне о Юре, о том, какой он храбрый и сильный, я всегда представлял себе другого Юру, одного из знакомых мне борцов за свободу, с великолепными усами, всегда вооруженного автоматами. Однажды, когда я узнал, о ком говорит отец, я был удивлен. По профессии он был физиком. Скромный, добрый, умный, совсем не сильный…
Для меня самый впечатляющий эпизод этовзятия Шуши. Он сказал, что когда его соратник Ашот Хачатрян доложил ему, что врага в городе нет, он лег и заснул. Люди пошли праздновать, а он, наконец, пошел отдыхать. Работа уже сделана…
Когда он думал о будущем, он видел Карс. Причем видел это четко не с лирической, а со стратегической точки зрения. В конце концов, мы думали, что Арцах тоже невозможен…
Во время 44-дневной войны к нам приходили парны. Были программистами. Спросили: «Аркадий Иваныч, чем мы можем помочь?». Он сказал: «А можно дрон сделать?». На два месяца эти люди бросили все свои дела и сделали это. Если Командос сказал, то они не могли не сделать. Мы пробовали, но, к сожалению, не успели применить до конца войны. Все возможно. Все, что вам нужно, это желание.
Последние дни он почти не спал. И он знал, что я был там. Он говорил со мной. Но он был в другой реальности. Он дрался … Он называл имена своих соратников: «Майис, Майис, держи правый фланг! Самвел, выведи детей, детей!». Я говорил: «Папа, расслабься немного, спи». Он повернулся ко мне и сказал: «Все нормально… Спите».

Мы поняли, что он уже в пути…
Он даже пережил боль потери Шуши, но кое-что другое было ему не под силу … Последняя встреча была с родителями наших погибших мальчиков, 9 марта. Я впервые увидел его, упрямо стоящего и не имевшего ответа на заданный ему вопрос. «Я не знаю, чем могу вам помочь». Когда я сейчас смотрю видео с той встречи, я вижу беспомощного дедушку, потерявшего внуков … Когда он вернулся с собрания, он сказал такие слова: «Мое сердце искрится». Я сначала не понял, если честно. На следующий день он сказал: “Мое сердце болит….”.
П.С.
Аркадий Тер-Тадевосян никогда не отказывался от приглашений из различных учебных заведений. Он любил общаться с детьми, подростками и молодежью.
…Шуши скучает по своему освободителю, героическому генералу Армении и Арцаха, настоящей легенде, нашего любимого Командоса… Но Шуши ждет своих освободителей, тех, кто продолжит дело нашего славного Героя… И будет еще одна свадьба в наших горах…