ГОТОВЛЮСЬ К ПОБЕДЕ

Когда я разговаривала с Гарником Бабакехвяном, солдатом Национальной Армии, он был на границе, на позициях. Гарник – спортсмен, трехкратный чемпион Армении по силовому троеборью, чемпион Европы, чемпион мира.

Гарник участвовал в прошлой войне, когда всего два месяца был солдатом …

И он чудом остался жив. Бесчисленные снаряды, взорвавшиеся рядом с ним, не поразили его не по счастливой случайности, пули, ползавшие около его уха, к счастью, миновали тело солдата.

Он своими глазами видел то, что многие из нас даже представить не могли.

… И теперь он на позиции, с оружием на руках защищает Родину.

– Конечно, я уверена, что мы наконец сможем изменить расклад сил в нашу пользу …

– Есть задача, которую нужно выполнить, не рассчитывая сил и возможностей. Если вы начнете считать, вы проиграете. Когда вы прыгаете в бой с решимостью победить, рождаются новые возможности, пробуждаются внутренние силы, путь к которым коренится в отваге, целеустремленности, уверенности в себе, способности пожертвовать всем ради победы. Страху здесь вообще нет места. Я не раз побеждал соперника сильнее меня. Сильный, по мнению окружающих, сильный внешне … Но кто может рассчитать нашу внутреннюю силу, сравнить наши внутренние способности к победе, волю, решительность, отвагу? Все это называется духом.

Я также знаю, что такое поражение. Было время, когда я постоянно проигрывал на ковре. Я начал с поражения, долгое время не выигрывал ни одного боя. Я был маленьким телом …

– Сейчас ты очень сильный и мускулистый.

– Но в то время я был маленьким, и мне приходилось много работать, чтобы выиграть, в четыре, в десять раз больше. Я очень хотел побеждать, хотел быть лучшим. Пределы человеческих возможностей очень широки, проблема в желании и на какие жертвы вы готовы ради цели. Я впервые выиграл чемпионат Москвы. В то время я боролся.

– Чем занимался в Москве?

– Отец работал в России, спортивную карьеру я начал в России. Мой соперник был россиянином, он был явно физически сильнее меня. Я победил его духом, я неустанно боролся за победу, самоотверженно. Я так старался, что в 12 лет мне предложили место в старшей группе, где младшей было 16 лет.

… Что касается войны, то я ее не проиграл. У меня нет ощущения поражения, потому что я, друзья мои, наша армия сражалась с каждым десятым, мы уничтожили огромные силы врага, мы не отступали перед многочисленными силами врага. Да, мы потеряли землю, и то, что я говорю, звучит немного смешно, но теперь, когда я на границе, перед лицом врага, я чувствую себя сильным и победителем. Я хорошо знаю азербайджанского солдата. Я победил его на войне. По большому счету я выиграл. Это знают и азербайджанцы.

– Пришли, дошли до войны …

– Я два месяца был солдатом, когда началась война. Мы взяли оружие и поехали на позиции. По дороге попали под обстрел. Пришлось выйти из машины и прятаться, пока огонь не утихнет и мы не сможем двигаться. Сейчас, когда я это рассказываю, мое тело дрожит, но тогда не было никаких чувств. В моей голове и сердце была пустота. Дроны появились на рассвете и стреляли сверху до темноты. Нас было около 170 человек в длинном окопе. Чтобы убрать раненых и пострадавших с поля боя, нам пришлось пройти три километра, но машина не могла добраться до позиции. Когда вы идете в объятиях своего безжизненного соратника, на ваших глазах, земля разрывается бомбами, а над вами – вражеские дроны, все закономерности жизни меняются. … Потом мы рыли траншеи с ножами, чтобы защититься от вражеских дронов. Когда дорога открылась, мы прошли 3 километра, чтобы принести в армию воды и хлеба. … Сейчас позиция меблирована, есть еда, вода и оружие. И у меня есть чувство долга. Долг мальчикам, которые были лишены элементарного комфорта и жизненных потребностей, но боролись и не покидали позиции.

– Ты сказал, что были дроны, как вы боролись с дронами?

– Они редели наши ряды дронами, они пытались подавить наш дух, чтобы потом пришел тыл и бросился с нами, занять позицию. То есть мы боролись со снайперами, с тылом. Мы стреляли друг в друга из автоматов, убивали и умирали.

– Когда вы отступили?

– Врага было в разы больше. Много-много. Нас окружали со всех сторон, буквально окружали, оставался только один выход. Если бы он был закрыт, мы бы все умерли. Когда был отдан приказ об отступлении, я понял, что есть надежда на спасение, надежда на жизнь. Я думал, что должен быть счастлив, но мое сердце колотилось от боли. Было чувство, как-будто ты оставляешь любимого беззащитным и уходишь. Боль, вина, отчаяние … Мы прошли 62 километра за два дня … Потом нам поставили задачу организовать защиту сел Параватумб, Хндзристан …

… Обычно 7-и солдатам давали одну сумку, но когда 4-ем солдатам дали 4 сумки, я понял, что на этот раз задача будет сложной.

– Какая сумка?

– В основном это была еда. Уехали ночью, приехали утром. Наша спецгруппа из 4 человек должна была подстерегать на окраине Шуши, в устье ущелья и не подпускать врага к Шуши.

Мы уехали из Шуши только тогда, когда не было надежды на спасение положения. Прячась в темноте, ползая, перекатываясь, мы поднимались и спускались по 5 горам …

– Какие у вас планы на будущее после демобилизации? В вашей биографии написано, что вы учитесь на факультете психологии.

– После каждого поражения я готовлюсь к победе. Так было с семи лет. Готовлюсь к победе …

ГАЯНЕ ПОГОСЯН